Летом 81 года, после отпуска, началась подготовка к новому сезону. В одном из интервью Игоря Бобрина спросили:

- Сейчас вы тренируетесь под руководством Юрия Овчинникова, почти что вашего ровесника. Как строятся отношения между вами?

Игорь:

- Юрий тоже ученик Москвина. Он бился всю жизнь, но так и не пробился в чемпионы. И всю злость на себя, на свои недоделки, всю неутоленную страсть к победам принес, как камень на душе, в наш дуэт. Он сказал: « Не хочу, чтобы у тебя осталась такая же неудовлетворенность, хочу, чтобы ты получился!»
Мы оба молоды, оба бурлим идеями, жарко спорим, приходим к общему замыслу, и я стараюсь воплотить его на льду. Нам очень помогают журналисты и болельщики – нередко они замечают то, что мы сами не замечаем. Однажды, например, репортер из Ленинграда во время интервью сказал о жесте, который я, признаюсь, выполнял автоматически, по подсказке хореографа: « И вот здесь вы так делаете рукой, как будто отдаете болельщикам частицу своего сердца…» Мы ухватились за идею, развили ее, и программа обогатилась новыми оттенками. А недавно я впервые в жизни забрался на самый верхний ряд Дворца спорта в Лужниках. Глянул вниз на площадку и обомлел: как же люди отсюда видят фигурное катание?! Разве можно с этого места разглядеть, как я подмигиваю, улыбаюсь? А ведь танцуем мы для всех… Значит необходимо сделать каждую деталь еще заметнее, еще рельефнее, чтобы не нужно было их разглядывать в бинокль.
Вообще, я убежден, что фигурист, как и актер, должен особенно дорожить контактом с публикой. И оттого внимательно выслушиваю и прочитываю все, что обо мне говорят и пишут. В особенности критическое. 15 лет назад я ни за что бы не поверил, что смогу выдерживать такие нагрузки, осмыслить и вобрать в себя такое множество материй. Но тем и ценен спорт, что помогает каждому понять свой нравственный, физический и творческий потенциал.
Фигурное катание научило меня твердо стоять не только на льду. Оно же научило видеть красоту, искать ее в повседневной жизни. И помогло осознать свои желания. Главное из них – работать для людей и быть понятным людям. Я думаю, переживаю на льду, и хочу, чтобы зрители переживали со мной вместе. Кататься и ощущать, что тебя не понимают – это для меня самое мучительное чувство.

- А вам случалось уходить со льда непонятым?

Игорь:

- Случалось, когда по воле обстоятельств я изменял собственному почерку. Однажды спортивному начальству не понравилась новая программа – ей, якобы, недоставало оптимизма. И мы, вместо того, чтобы ее отстаивать, решили быстренько скомпоновать другую – на жизнеутверждающую музыку из кинофильма «Время вперед!» Под эту музыку раньше каталась Роднина, и каталась просто потрясающе, ибо она была созвучна непобедимому характеру Ирины. Я тоже изо всех сил старался выразить героический порыв, но вышли только жалкие потуги... Сыграть героизм нельзя, если его нет в человеке. Болельщики смотрели на меня с недоумением, и этот горький, но вполне заслуженный урок, я никогда не забуду.

- Известно, что вы, Игорь, пишете стихи. Помогает ли литературное творчество творчеству спортивному?

Игорь:

- Мое литературное творчество, если его можно назвать таковым, как и любое творчество, помогает делу.
Нельзя быть только фигуристом, или хоккеистом, рабочим, или журналистом. У каждого есть свое увлечение. Оно помогает в трудные минуты, делает жизнь еще счастливее в минуты радости. Одни коллекционируют марки, другие занимаются фотографией. У меня получилось так, что я увлекаюсь литературой.
По-моему, каждому творческому человеку интересно испытать себя в разных ипостасях. Так, кстати, поступали все мои любимые артисты – Андрей Миронов, Людмила Гурченко, Константин Райкин. .. К тому же это обогащает душу. Но тут важно, чтобы и то, и другое, и третье было талантливо, естественно, равноценно. Иначе публика станет говорить не о разноплановой творческой манере, а о манерничаньи, нахватанности по верхам.
В начале сезона на традиционном декабрьском турнире «Московские новости» Бобрин неожиданно уступил молодому воспитаннику Елены Анатольевны Чайковской Владимиру Котину. Этот фигурист тоже начинал свой спортивный путь в Ленинграде, и занимался с Игорем в одной группе у Игоря Борисовича Москвина.
Поначалу все у Бобрина на турнире складывалось удачно.

«Советский спорт»:

«Первым в группе сильнейших катался Игорь Бобрин.
Композиция – фрагмент из «Патетической» Бетховена в современной аранжировке, полный мощи, зовущий к яростной борьбе. Бобрин, понимая всю напряженность момента, берет самый максимальный разбег, чтобы секунду спустя, парить в воздухе. Его каскад с тройным прыжком безупречен, а дорожка шагов с тончайшими переходами с одного ребра конька на другое захватывает дух. Сам Игорь потом признался, что пережил настоящий взлет во время исполнения программы – настолько сложной была его задача в техническом отношении. Он выстоял. А на табло вспыхнули оценки 5,8-5,9, и, наконец, 6,0»
Увы, нечеткое исполнение Игорем двух прыжков в произвольной программе, позволило Котину обойти лидера.

«Советский спорт»:

« Бобрин фигурист, выступающий с программами-спектаклями, где есть простор фантазии и тонкому художественному вкусу, стоит как бы особняком в большом спорте. Поэтому его новая произвольная композиция не поддается мгновенной категоричной оценке. По-настоящему ее можно оценить, когда фигурист достигнет пика формы»
Реванш у Котина Игорь взял через месяц на чемпионате страны в Риге, в 4-й раз став чемпионом СССР.

«Советский спорт»:

- Сразу после выступления мужчин в обязательной программе я встретил Игоря Бобрина в коридоре Дворца спорта и попросил поделиться первыми впечатлениями о чемпионате. Но Игорь со свойственной ему деликатностью очень тихо ответил: « Извините, не могу. Все мои мысли там, на льду, в борьбе. Давайте встретимся позже»
Лицо Бобрина в эту минуту выражало глубокую сосредоточенность, затаенную страсть и даже грусть. В его глазах было легко прочесть: «Мне сейчас не до бесед, музыка звучит во мне»
Короткая программа: В его композиции музыка Бетховена аранжирована с удивительной мягкостью, прозрачностью. Очаровательная музыкальная стилистика этой программы накладывает отпечаток на все движения фигуриста. И особенно это было заметно в его дорожке шагов, где гармонично слились техника и пластика. В этой программе был настоящий полет.


А не происходит ли сейчас сближение самобытного почерка Бобрина со стилем его тренера Юрия Овчинникова?

Овчинников:

- По-моему, такому человеку, как Бобрин, противоестественна мысль кого-либо копировать. Весь секрет в том, что его стиль развивается, не имеет застывших форм. Он и сейчас выходит на новый качественный уровень, и в этом залог его успеха.
На европейском первенстве во французском Лионе ленинградцу предстояло защищать свой чемпионский титул. Поначалу все складывалось нормально. После «школы» Игорь второй, уступая, как и год назад, Симону. А перед произвольной программой случилось непредвиденное.

Игорь:

- Мы шли со Шраммом и Симоном – ноздря в ноздрю. Я в этой компании второй. У меня первый стартовый номер в произвольной программе. Разминка закончилась, меня уже на старт должны вызвать. Самый мандражный момент… пока музыка не заиграет. И в это время на лед вываливаются какие-то люди в тяжелых башмаках, с плакатами. Оказывается, санкционированная забастовка в поддержку польской «Солидарности». В течении 15 минут, что им отвели местные власти, они шлепали по льду со своими плакатами. После такой « домашней заготовки» я и вышел на старт. Легко себе представить, какой у меня получился старт. Я и так был дерганый, а после этой демонстрации не то чтобы слишком сильно наошибался, но вполне хватило для того, чтобы не выиграть. Третье место. Естественно, о демонстрации на льду в советской прессе и на телевидении говорить запрещалось.
Новым чемпионом Европы стал Норберт Шрамм из ФРГ. Его программы отличались причудливостью рисунка, своеобразной пластикой и фирменными вращениями, так называемыми «вертушками Шрамма».
Как признался сам немецкий фигурист, уже в течение ряда лет он изучал программы Игоря Бобрина, а ранее Юрия Овчинникова и находил в них стимул для вдохновения, для создания оригинальных рисунков на льду.
На чемпионате мира в Копенгагене, он после «школы» был вторым, после короткой программы 3-м, но в итоге занял лишь 7-е место. Тем не менее, после завершения чемпионата, Бобрин получил персональное приглашение в турне по Европе, ведь независимо от занятого места, его показательные номера пользовались бешеной популярностью у публики.
В конце сезона руководство авторитетно посоветовало фигуристу покинуть сборную за снижение спортивных результатов. Бобрину шел 28-й год и у функционеров такой спортсмен уже не считался перспективным. Масла в огонь подлил и тот факт, что Бобрин решил развестись с первой женой, а его отношения с Натальей Бестемьяновой, не вызывали восторга у чиновников Спорткомитета.
Но, Бобрин не собирался сдаваться и, к счастью, были рядом с ним люди, которые любили его и верили, что Игорь еще не все сделал на льду, чтобы уйти. Вместе с Овчинниковым с ним начала работать молодой талантливый хореограф Наталья Волкова. И, конечно, по-прежнему верили в своего любимца болельщики, на их симпатии неудачи Бобрина не влияли.