Наталья Бестемьянова и Андрей Букин — чемпионы мира по фигурному катанию. В этой короткой фразе вся биография двух замечательных спортсменов танцевального дуэта, признанного сильнейшим среди великолепной плеяды фигуристов. Жизнеописание любого спортсмена, достигшего высшего звания, обычно строится из одних и тек же деталей: талант, труд, немного везения. Последнего может и не быть, тогда или таланта, или труда должно быть больше. Но в то же время чемпионские судьбы весьма различны, как различны человеческие жизни.
Любители фигурного катания настолько привыкли к сочетанию двух фамилий «Бестемьянова и Букин», что они кажутся буквально нерасторжимыми уже давным-давно. И все-таки этот дуэт еще очень молод.
Не успел окончиться Олимпийский сезон 1976 года, как к заслуженному тренеру СССР Татьяне Анатольевне Тарасовой, воспитавшей чемпионские дуэты— Родниной и Зайцева, Моисеевой и Миненкова, пришел Андрей Букин и попросился к ней в группу. Букин в те годы носил уже звание чемпиона страны по спортивным танцам среди юношей, но вместе со своей партнершей и будущей женой Олей Абанкиной считался неперспективным для взрослой сборной. С этим приговором Букин мириться не захотел, вот почему и оказался у Тарасовой. В то же время Наташа Бестемьянова вовсю тренировалась и, выступая как одиночница, входила в первую десятку страны. С Андреем Букиным ее связывало лишь воспоминание как об известном в ее детстве спортсмене, поскольку маленькая Наташа каталась на том же катке, что и Андрей с Ольгой в свою лучшую пору. Наташа еще помнила, что перед соревнованиями огромный бант в ее косу вплетала Ольга. Больше года Букин, которому уже исполнилось 20 лет (слишком много для того, кто в фигурном катании все решил начать сначала), катался на стадионе Юных Пионеров в гордом одиночестве (Ольга решила оставить спорт) Тарасова не спешила подыскивать ему партнершу. Она вспомнила про «рыжую Наташу» (а рыжих, по ее признанию, она всегда любила) только спустя много месяцев. Но вспомнив, сразу же послала Андрея к ней на переговоры. Прошло еще полгода, и 17-летняя Наташа пришла на СЮП. Этот день был самым обычным зимним днем 1977 года, и никто, даже сама Тарасова, которая, конечно же не случайно нашла для Андрея партнершу, не мог тогда предполагать, что через полтора года новая пара уже будет выступать на чемпионате мира, пройдет еще три, и она прочно займет второе место на мировом пьедестале. И ей понадобится всего лишь семь с половиной лет, чтобы стать сильнейшей в мире.
Все эти годы я внимательно слежу за Наташей и Андреем. Скрывать не буду, люблю их, потому что в этой паре счастливо соединились не только талантливые спортсмены, но и люди с талантом общения между собой, чистые и честные. Отмечу, что Наташа и Андрей, пожалуй, единственная советская чемпионская пара, не образовавшая семейного дуэта. Жену Андрея — Ольгу — я уже представил. В семействе Букиных приближается к третьей годовщине Андрей-маленький. Муж Наташи — Игорь Бобрин. Фамилия эта известна тем, кто любит фигурное катание. Готовясь к беседе с Андреем и Наташей, я отобрал несколько вопросов, которые встречаются в читательской почте больше всего и адресованы чемпионам.
Корр.:
- Несколько лет назад вы, Андрей, мне сказали, что теперь, когда вы
выступаете за сборную, главная и единственная цепь, ради которой стоит жить в спорте,— стать чемпионами мира. Вы ими стали, значит, главная цель уже достигнута?
Андрей:
- Верно. Но лишь отчасти. Теперь главная цепь — высшая награда в спорте — олимпийское золото.
Корр.:
- После того, как вы стали чемпионами мира, наверно, что-то изменилось в вашей жизни?
Андрей:
- Изменилось и в приятную, и в неприятную сторону одновременно. Приятно, когда тебя узнают на улице, неприятно, когда льстят. Теперь я счастлив, достиг того, о чем мечтал много лет. Счастлив, что работал не зря. Понимаю, спорт недолог, уходим молодыми, надо будет вновь ставить перед собой какие-то цели и добиваться их. Ну, а сейчас я спокоен, когда придется уходить из спорта, уйду с чистой совестью.
Нелегко все время помнить, что ты чемпион. Ребята внимательно следят за всем, что ты делаешь, наверняка обсуждают между собой. Волей-неволей приходится каждый день, каждую тренировку выглядеть чемпионом. Отдыха себе давать нельзя, и если на льду кто-то придумывает и учит новый эле¬мент, то у тебя этот элемент с первого предъявления должен получаться лучше, чем у любого другого.
Наташа:
- У меня даже после победы на чемпионате мира появилось какое-то необузданное желание продолжать демонстрировать, что мы сильнее всех. Может быть, потому, что в начале сезона на чемпионате СССР нас несправедливо поставили на второе место. Про это уже никто и не помнит, а я все успокоиться не могу. Летом испугалась, вдруг этого желания не хватит на новый сезон — я так выкладывалась в весеннем турне.
Мне кажется, после победы пришла зрелость. Смешно, я выступаю в танцах восемь лет, но именно в прошлом году открыла в них для себя много нового И мое понимание танцев совпало с чемпионством — этого я тоже боюсь. Зрелость ведь предполагает самоуспокоенность. Я так хотела выиграть в прошлом году, что нервничаю, вдруг внутренне удовлетворюсь тем, что уже имею. И все же я - занимаюсь спортом прежде всего потому, что он мне нравится, а не потому, что хочу выиграть Олимпиаду. Когда почувствую, что нет больше сил, перестану кататься.
Как и Андрей, я стремлюсь всегда выглядеть на льду, даже на тренировках, сильнее всех - звания обязывают.
Корр.:
- Раньше, когда вы еще были на подступах к чемпионскому титулу, вам казалось, так, во всяком случае вы говорили, что у одних пар музыка лучше, у других элементы оригинальнее, а у третьих костюмы более подходят к танцу, чем ваши,.. Сохранилась ли эта озабоченность сейчас?
Андрей:
- Я так не мог говорить, потому что так не думал. Катались Торвилл и Дин под музыку Равеля, я считал, что эта музыка подходит только к ним. А наша музыка, она наша, и никому другому принадлежать не должна.
Наташа:
- Это я так говорила и все сравнивала. Наверное, от детской неуверенности в себе. Не было нынешнего состояния, когда не важно, лучше или хуже наша музыка, чем у других, важно, что она наша. И меня волнует только одно, как бы я хотела и как бы смогла кататься под нее. Ведь уже многое в постановках мы с Андреем делаем сами. Наш тренер считает подобную самостоятельность высшим уровнем для спортсменов.
Корр.:
- Ваш произвольный танец на музыку Бизе—Щедрина "Кармен» произвел в прошлом сезоне ошеломляющее впечатление. Как считают многие специалисты, он вошел в золотой фонд мирового фигурного катания. Нелегко, наверно, создать танец выше эталонного. Чем для вас была прежняя программа, что для вас программа нынешняя?
Андрей:
- Для меня «Кармен» — танец-порог. Переступив его, я почувствовал внутреннюю раскованность. Если прежде я бывал зажат, то с «Кармен» пришла полная свобода. Я настолько уходил в свой образ, что предупредил Наташу: «На чемпионате мира я тебя убью». Но устоял против искушения. Остановила в последнюю минуту мысль: с кем дальше кататься? (Андрей смеется)
Весной нам было объявлено, что следующий произвольный танец будет на музыку Рахманинова «Вариации на тему Паганини». Мы с Наташей пошли на концерт, где эта музыка была в программе. Конечно, на меня она произвела огромное впечатление, но применить ее к нашей программе показалось мне тогда абсолютно невозможным. Ну, может, всего лишь две-три небольшие части подходили. Но именно они и вошли в наш четырехминутный отрезок. Новая программа—следующая ступень после прошлогоднего танца. Теперь бы хотел, чтобы моя партия была построена исключительно на чистоте танцевальных линий.
Корр.:
- Много лет назад вы мне говорили, что мечтаете о танце под такую музыку, которая заставляла бы сжиматься у зрителей сердца..
Андрей:
- Сейчас именно такая музыка.
Наташа:
- Моя Кармен была для меня очень близка. Я ни разу не была в Испании, но почему-то все время катаюсь под испанскую музыку. Легко, тема словно родная, все само просится. Одна была тогда мысль — чтобы Кармен не стала похожей из прежние танцы Я читала Мериме, смотрела фильмы, и все в моей Кармен для меня стало понятным. Потом, во время тренировок, я находила новые краски, но они лишь дополняли то, что я уже освоила в принципе, решила для себя.
Когда приступили к новой программе. Татьяна Анатольевна придумала сюжет, назвала его «Художник и его Муза», рассказала его нам. Но мне он не был понятен. Я слышала в музыке свое. Игорь, слушая, находил совсем другое. И только когда были найдены почти все движения:, практически с того момента, когда программу мы уже катали целиком, я смогла найти свою мысль в танце. А ведь в "Кармен" я смогла это сделать сразу, настолько тема далась мне легче.
Можно пригласить хореографа поставить движения, тренер поможет отточить технику, но вдохнуть в танец жизнь в состоянии только исполнители, если они понимают, что хотят этим танцем сказать зрителям.
Корр.:
- Я все время возвращаюсь к нашим прежним беседам, но, думаю, в этом есть свой смысл — посмотреть, какими вы стали за эти годы. Когда-то Андрей мне сказал, что он не может подать руку тому, кто плохо скажет о Татьяне Анатольевне. Прошло довольно много времени, не отказываетесь ли вы от тех слов, ведь отношения с тренером нередко меняются?
Андрей:
- Нет, у нас ничего не изменилось. Хотя мне сейчас столько же лет, сколько было Тарасовой, когда я к ней пришел. Наверное, обожание ушло, мы выросли, но любовь, взаимное уважение, к счастью, остались. В разрыве многих знаменитых сочетаний виновато обычно одно и то же обстоятельство Тренер не может примириться с тем, что спортсмен, из которого он всеми силами пытается создать личность, а итоге ею становится и, естественно, начинает рассуждать, имея на все свою точку зрения. А тренер думает «Это звездная болезнь, надо давить».
Наташа:
- Пока идет совместная работа, люди терпят друг друга, но когда она кончается, вспоминаются прежние обиды.
Любить всегда тяжело. Лучше всего быть с человеком просто в товарищеских отношениях, но сердцу не прикажешь Татьяна Анатольевна — человек мне очень дорогой, она об этом прекрасно знает и хорошо этим пользуется. Дергает, когда надо, за нужные струночки — правда, это касается только нашей совместной работы. Еще в характере нашего тренера есть такое качество, которое не часто встречается у людей, многого достигших, — она всегда признает, если в чем-то была не права. А ведь чем выше поднялся человек, тем труднее он признает свои ошибки.
Корр.:
- Мне бы хотелось поговорить с вами не только о спортивных делах Среди читателей журнала, возможно, и не так уж много поклонников фигурного катания. Но есть проблемы, интересные почти каждому. Разрешите мне задать вопрос, который, наверно, волнует многие молодые семьи - как вы переносите разлуку с домом, семьей?
Андрей:
- Тут помогает, наверное, уверенность: дома меня всегда ждут. Когда я в Москве, то все расписание в семье построено в зависимости от расписания моих тренировок, даже Андрюша-маленький укладывается спать, когда спать иду и я. Оля смещает его сон для того, чтобы я мог с ним повозиться. Когда я выступаю, он садится к телевизору и с удовольствием смотрит все соревнования до конца. Но когда я дома, он каждый раз предлагает мне не уходить на тренировку.
За те годы, что мы с Ольгой живем вместе, выработался определенный стереотип. Меня дома нет летом во время постановочного периода и зимой — во время соревнований, и хотя готовишься заранее к отъезду, но все равно в этот день у Ольги в глазах слезы.
Наташа:
- В отличие от Андрея, который возвращается и уверен, что Оля и Андрюша сидят дома и ждут его, у меня очень часто случается так: я сегодня приехала, а Игорь вчера улетел на гастроли со своим ансамблем «Все звезды». И помогает не впадать в тоску только любимое дело. Я знаю, и у Игоря в жизни все обстоят точно так же. Я не смогла бы променять то, чем занимаюсь, только на роль жены, как бы я ни любила своего мужа, какими бы необыкновенными качествами он ни обладал.
Что помогает переживать разлуку? Бесконечные телефонные разговоры. Мы говорим, что работаем на телефон, вся зарплата уходит на оплату переговоров. Зато у нас есть перспективы. Мы уверены, что через несколько лет будем работать вместе.
Корр.:
- А что, по-вашему, самое главное в супружеской жизни?
Андрей:
- Были моменты, когда наши отношения с Ольгой складывались непросто. Оля очень переживала, что я катаюсь с Наташей, хотя сама приходила ним помогать. Сейчас мне понятно, что ревность эта прежде всего вызывалась не Наташей, а тем, что я катаюсь, а Оля уже нет. Главное — суметь понять интересы другого Задачи ведь в жизни у нас разные - у меня спортивные, у нее тренерские, но каждый из нас старается помочь другому. Когда Оля работала с детьми, я составлял для них программы. Сейчас после двухлетнего перерыва Ольга пошла работать тренером в группу здоровья. Я доволен, что она увлечена этой в общем-то нелегкой — в любую погоду на улице — работой.
Кто первый прощает в ссоре? Тот, кто на данном этапе сильнее. Если я измотан тренировками и случилась ссора, первой подойдет Ольга. Подуться друг на друга мы можем, но серьезных разладов у нас уже нет.
Болезненно отношусь только к одному — когда в неуважительной форме высказываются о деле, которым я занят.
Наташа:
- Мы поженились с Игорем, когда я была еще совсем молода, и он привык ко мне, как к веселому, беззаботному, легкому человеку. Теперь труднее, мне хочется, чтобы он относился ко мне серьезнее.
Мне кажется, главное — терпение. Я прежде жила только проблемами Игоря, но потом поняла, надо отключаться, чаще возвращаться к себе. У каждого должна сохраняться своя жизнь. Но линии ее должны идти параллельно. Как сказал известный писатель, семейная жизнь—это не тогда, когда смотрят друг на друга, а когда смотрят в одну сторону. Но даже если возникают конфликты, надо перетерпеть, не пороть горячку, постараться поставить себя на место другого.
Корр.:
- Завершим обсуждение семейной жизни самым приятным — отдыхом. Как и где вы предпочитаете отдыхать?
Андрей:
- Для меня отдых—это новые люди, новые встречи Но это одна половина. Есть и вторая, когда никого не видишь, а вокруг тишина и покой. Хочется сходить в лес за грибами, напилить дров, настругать досок для завтрашней работы на даче. Этим летом мы с Ольгой ездили на рыбалку в Светлогорск, на самую западную границу страны. Там такая красота.
Дальше начались рыбачьи рассказы. Наташа, хохоча, стала показывать размеры пойманных Андреем рыб.
— Я весь санаторий кормил рыбой, — с гордостью заключил Андрей.
Наташа:
- Как странно, но очень многое я стала понимать только сейчас. В последний теплый день осени Игорь, Андрей, Ольга и я поехали за город. Ребята — порыбачить, мы — погулять. И за этот день, который весь вошел в меня небом, воздухом, скошенным полем,— я отдохнула так, как никогда не отдыхала за весь отпуск.
Что же тогда настоящий отдых? Наверное, не тогда, когда устаешь физически и потом отходишь, а когда отдыхает душа.
Корр.:
- Вы создали абсолютно новый стиль, который называют сюжетным танцем. Так, наверное, и должно было случиться. Истинные чемпионы всегда открывают новые пути. Куда ведет ваша дорога? Какие трудности ожидают тех, кто решит последовать за вами?
Андрей:
- Нам повезло, что мы впервые смогли убедительно показать такой танец Ведь начинали его Моисеева и Миненков, но их «Вестсайдская история» победить общий стереотип еще не могла. И наша первая испанская, и вторая, запомнившаяся многим чаплинская программы развивались направленно, они стремились к единой музыке для всего танца. Мне кажется, сюжетный танец долго будет ведущим, как прежде был танец из четырех частей с разнохарактерной музыкой.
Наташа:
- Вот вы спросили о трудностях для новичков Верно, без них не обойдешься. Это усугубляется тем, что теперь за сюжетный танец берутся все подряд. Даже совсем-совсем молодые. Мы осенью приехали в Лондон на показательные выступления и застали конец соревнований. Выступала и пара экс - чемпиона мира Бернарда Форда, работающего сейчас тренером в Канаде. А раньше, еще в Москве, Форд критиковал наш стиль, говорил, что зрителям надо раздавать перед выходом программки с либретто. А я смотрю — его ученики, которые всегда мне нравились (они имели свое лицо и прекрасно исполняли современные танцы в типичном американско-канадском стиле) вдруг демонстрируют сюжетный танец. Точнее, притязания на него. Пошли к Форду «выяснить отношения» и услышали в ответ: «Вы были в том сезоне так убедительны, что же нам теперь остается делать, если не идти за вами».
И все теперь катаются только так. Мода! А ведь до такого стиля надо дорасти. Мы шли к «Кармен» долго-долгой, к счастью, сумели дойти Это не технический шаг вперед, а скорее — духовный.
В этот шаг вложены годы всей нашей спортивной жизни.
smena-id.ru
|
